Электрофилы, киберсексуалисты и... снова электрофилы
Внимание!!! Все события и персонажи этого текста - вымысел автора. Повторять нижеописанные эксперименты в домашних условиях и без присмотра специалистов категорически запрещается!
Все началось с электрофилии. Разве есть на свете что-то еще, что способно доставить человеку такие же незабываемые ощущения, как удар током?
Электрошок - это не просто больно или приятно, это, если вспомнить цитату из романа "Электропрохладительный кислотный тест" - "неописуемо прекрасно, как оргазм внутри глазных яблок". Именно поэтому и дети и взрослые рефлексивно стремятся к тому, чтобы слиться с Духом Электроэнергии, сулящим встречу с запредельной эйфорией, близкой к оргазму и смерти одновременно...
Чем еще, как не этой болезнью можно объяснить поведение детей, которые так и норовят перерезать ножницами шнур у включенного телевизора, залезть пальцем в электросчетчик, полить из брызгалки щиток? В русском просторечии даже есть такое устойчивое выражение "совать хрен в розетку"1, но это уже про взрослых, выросших из коротких штанишек юных экспериментаторов. Все эти безобразия происходят потому, что электричество тянет к себе как магнит и с этой манией ничего нельзя поделать. Электроприборы, кабели и провода - своего рода воплощение нового времени и прогресса, слиться с ними - значит пережить полный эффект присутствия здесь и сейчас.
Электричество и впрямь неотразимо прекрасно. Оно не просто сексапильно, оно - гиперсексапильно, и это стало ясно с самого момента его рождения. Еще Бодлер, растревоженный неоновыми вспышками и светом красных фонарей, бредил их утрированной сексуальностью: "Посвятите меня в секс электричества, катушек, патронов и штепсельных вилок", - призывал он когда-то. "Сними ладонь с моей груди. Мы провода под током..." - вторил за ним одержимый страстью Пастернак. С возникновением электричества все эротические фантазии художников свелись к находящимся под постоянным напряжением электродам и проводникам. Эти фантазии остаются актуальными и по сей день, когда электрометафоры окончательно конкретизировались в репертуаре Ляписа Трубецкого: "Если станешь ты розеткой, штепселем в тебя войду". Почему нет, ведь прикосновение к обнаженному телу, пусть и любимого человека, никогда не оборачивается, как в случае с оголенным проводом, искрометным фейерверком из глаз, онемением и параличом, помутнением рассудка и сильнейшим эмоциональным потрясением. Не верите - спросите у электрика, вот уж кто знает толк в высоковольтных удовольствиях. Это он воскликнул: "Да будет Свет!" - и перерезал провода. И сделал это абсолютно намеренно, прекрасно понимая, что настоящий - внутренний - свет возникает только в состоянии электрошока. Перерубив ненужные провода, веселый электрик показал всем, как немудреным способом можно добиться полного просветления и пережить настоящий экстаз. Одно касание - и вы у ворот рая. Вот они - свет в конце туннеля, нирвана, апостол Петр.
Все вышесказанное доказывает одно - электричество сексуально. Об этом бессознательно догадываются дети, вставляющие в соблазнительные дырочки розетки две наслюнявленные спички, чтобы затем можно было проводить между ними пальцем и испытывать на нем легкое пощипывание электронов. Об этом всенепременно догадываются подростки, которым на уроке физики наглядно демонстрируют возникновение электричества. Разве можно забыть эти лабораторные опыты, когда преподаватель физики с меховой тряпочкой в одной руке и эбонитовой (только вслушайтесь в это слово!) палочкой в другой начинал неистово тереть их одну об другую, самым неприличным образом вызывая к жизни электричество. "А не эбанёт?" - спрашивали с задних рядов возбужденные двоечники. "Нет, не должно", - отвечал увлекшийся физик. Эбонитовая палочка и меховая варежка в итоге стали для нас такими же устойчивыми символами мужского и женского начал, какими для наших предков были кочерга и печка.
Другими секс-символами в эпоху электрофилии стали Электроник и Терминатор. Кто не любил электронного двойника Сыроежкина, кто не фантазировал о местонахождении его "кнопки" и, наконец, не умилялся до слез его лучезарным и безропотным улыбкам (как могут улыбаться только роботы и некоторые верующие), тот не знает, что такое сильное чувство. Как не ведают этого и те, кто никогда не испытывал слабости к "чуду техники ХХ века" - терминатору. Вспомнить, к примеру, "алхимический брак" Просто Марии и Шварценеггера из "Чапаева и Пустоты".
Самолетная сцена из этого романа, в которой Мария доводит Терминатора до исступления, лаская антенну самолета - своеобразное продолжение тела пилота, - вероятно, одна из самых эротичных в мировой литературе. В этом отрывке металлический, напичканный электроприборами "Харриер" и пилот-терминатор сливаются в одно целое и на пару получают удовольствие от телодвижений Марии. Мигающие лампочки на бортовой аппаратуре и скачущее напряжение вкупе с нервной траекторией полета и улыбкой пилота сигналят о блаженстве в самой неприкрытой форме, как это могут делать только роботы (и некоторые неверующие). Возможно, именно фантазии о роботах-любовниках привели к тому, что в конце ХХ века появилось столько разновидностей электрических вибраторов и имитаторов, почти по-человечески удовлетворяющих потребителей, половина из которых откровенные электрофилы...
Впрочем, на этом месте случился раскол. Пока одна половина читала инструкции к вибрирующим примочкам из магазинов "Интим", другая, в меру пресытившись, отправилась на поиски новых ощущений. Электрофилия постепенно стала перерастать в более серьезное увлечение - в кибернетический секс. Электрофилы оказались в эпохе постиндустриальных удовольствий - высокочастотных, синтетических, короче, Hi-tec удовольствий.
В ряды так называемых постэлектрофилов или киберсексуалистов первым делом вступили программисты и пользователи. Если электрофилы обладали детским, примитивным сознанием, то постэлектрофилы уже перешли в стадию половозрелости, в связи с чем их можно сравнить с перегретыми подростками из фильма "Американский пирог", коллективно наблюдающими за эротическими сценами в Сети и восклицающими при этом: "Господи, спасибо за Интернет!". Им всюду мерещится секс, и у них регулярно обрушивается браузер, не выдерживающий наплыва порносайтов и игрушек. Вся современная наука, целая армия высоколобых математиков и информатиков стоят на страже их озабоченных интересов, сводящихся к тому, чтобы испытать оргазм, не вставая из-за монитора. Современному юзеру просто некогда, он живет в ритме своих сверхскоростных модемов, превращающих медленный секс, как и чайную церемонию, в недоступную роскошь. Чай в пакетиках и секс в Интернете для него, медитирующего на экране компьютера, а не на древних свитках, куда роднее и привычнее. К чему банальные шуры-муры, когда в виртуальности можно смоделировать любого партнера и придумать самую отвязную ситуацию: поменять пол с мужского на женский или наоборот, соблазнить Бритни Спирз, пообжиматься с телепузиками, повязать наручниками Сейлормун. Короче, освободиться от предрассудков и оторваться, поскольку киберсекс - это эссенция оцифрованного, стерильного и безбрачного секса. В виртуальности любовь, обязательства, стрессы и разочарования исключены. Как говорится, секс в Интернете вообще не заразен.
И все-таки виртуальный секс, как бы ни пытались его приблизить к реальности, по-прежнему остается на примитивном уровне, пригодном разве что для неприхотливых детских и юношеских шалостей. На взгляд опытного и видавшего виды взрослого виртуальный секс - это все равно, что скачущие друг на друге стиральные машинки, холодильники и кофемолки из клипа группы Beck. Виртуальные киберлюбовники, по сути, так же неуклюжи и смехотворны, как и жестяные тостеры из этого клипа, посвященного вселенской любви. Материальный и чувственный электрический разряд по сравнению с ними остается вне конкуренции. Во всяком случае до тех пор, пока ваш компьютер не начнет искрить от перенапряжения и не позволит вам испытать одновременно виртуальный оргазм и короткое замыкание.
Оригинал
[Редактировано le Forestier число: 16-11-2002 время: 10:57]
