Сказочка
Опять же, спёрто с аффто - ру.
- А эта сказка будет доблой и ладостной. Жил на свете Ивануска и любил он свою невесту Алёнуску юольше зизни. И вот одназды плилетел длакон и утасил её даеко, даеко. Как узнал пло это Мвануска, да как лазазлился. Соблался и посол на поиски Аленуски. 9 ? недель он блодил по голам и долам...
- А почему это он бродил 9 ? недель? - Не выдержал я. - Почему не 10 недель или 100 дней?
- Ну, папочка, все сказки такие. Сколько плозил сталик со своею сталухой? - Тлидцать лет и три года. А цалевич ходил за тлидевять земель в тлидевятое цалство. Вот и мой Ивануска блодил 9 ? недель.
Против таких аргументов я не нашёл, что противопоставить и молча слушал дальше.
- А длакон в это влемя готовился к тлапезе. Он обмазал Аленуску кубникой и обийно полил манговным соком. А затем... - В этом месте дочь сделала паузу...
У меня похолодело внутри. Не зря я предчувствовал подвох в этих 9 ? недель! Этот дракон сейчас Алёнушку снасильничает, а потом Иванушка будет сцены устраивать, да не дай Бог, ещё самосуд над Алёнушкой устроит. Но я глубоко ошибался. Сюжет сказки по-детски был прост и наивен.
- А затем плтготовился её кусать. Но в этот момент Ивануска и насол яйцо...
У меня опять ёкнуло сердце.
- Какое яйцо?
- Котолое длакон облонил, - невозмутимо ответила дочь.
- Он, что как курочка их высиживал? - Я попытался перевести разговор в нужное мне русло.
- Нет зе, конесно. У него их было всего-то два.
Холодок побежал у меня по спине.
- А почему два, а не десяток? - Мои попытки были беззубыми по сравнению с аргументами дочери.
- Потому сто в одном, на конце...
Меня пробил холодный пот.
- ... иглы его зизнь была, втолое он делзал пло запас на всякий позалный случай.
У меня отлегло от сердца. Как всё просто и без всякого подтекста. Мы со своеё испорченностью пытаемся понять такие простые истины. А дочь в это время продолжала:
- И когда длакон уже слизывал клубничку с Аленуски, Имануска удалил по яйцу и длакон согнулся от боли.
В моём испорченном мозгу опять зародились чёрные мысли, но я с успехом их подавил.
- Втолой лаз удалил по яйцу Ивануска, оно епнуло, конец игойки свамайся и длакон умел.
Господи, как всё просто. Но я уже не унимался:
- А второе запасное яйцо?
Дочь на секунду задумалась и тут же нашлась:
- Длакон его есе ланьше лазбил. Он его га столе оставил, а мыска безала, хвостиком махнула, оно и лазбилось, - и дочь рассмеялось своим звонким смехом, радуясь найденному решению. А затем заключила:
- И обнявсысь Алёнуска и Ивануска посли домой и стали зыть-позывать и доюла называть.
...Когда дочь уснула, я пришёл к жене на кухню.
- Ну, как сегодня сказочка? - поинтересовалась жена.
- Доблая и ладостная, - процитировал я дочь. - Девять с половиной недель называлась.
И я попытался в двух словах рассказать её содержание.
- Алёнушку украл дракон и, обмазав её клубникой и облив соком, хотел её "хряпнуть". А Иванушка, узнав об этом, так дал по драконьему яйцу, что тот умер на месте.
Жена перестала мыть посуду.
- А Алёнушку, случайно, не Эммануэль звали? - поинтересовалась она.
- А Иванушку- Казанова, - съехидничал я. -Вот с такими тёмными мыслями не понять этой чистой и доброй сказки.
И я гордо удалился из кухни, оставив жену с грязной посудой и грязными мыслями.
- А эта сказка будет доблой и ладостной. Жил на свете Ивануска и любил он свою невесту Алёнуску юольше зизни. И вот одназды плилетел длакон и утасил её даеко, даеко. Как узнал пло это Мвануска, да как лазазлился. Соблался и посол на поиски Аленуски. 9 ? недель он блодил по голам и долам...
- А почему это он бродил 9 ? недель? - Не выдержал я. - Почему не 10 недель или 100 дней?
- Ну, папочка, все сказки такие. Сколько плозил сталик со своею сталухой? - Тлидцать лет и три года. А цалевич ходил за тлидевять земель в тлидевятое цалство. Вот и мой Ивануска блодил 9 ? недель.
Против таких аргументов я не нашёл, что противопоставить и молча слушал дальше.
- А длакон в это влемя готовился к тлапезе. Он обмазал Аленуску кубникой и обийно полил манговным соком. А затем... - В этом месте дочь сделала паузу...
У меня похолодело внутри. Не зря я предчувствовал подвох в этих 9 ? недель! Этот дракон сейчас Алёнушку снасильничает, а потом Иванушка будет сцены устраивать, да не дай Бог, ещё самосуд над Алёнушкой устроит. Но я глубоко ошибался. Сюжет сказки по-детски был прост и наивен.
- А затем плтготовился её кусать. Но в этот момент Ивануска и насол яйцо...
У меня опять ёкнуло сердце.
- Какое яйцо?
- Котолое длакон облонил, - невозмутимо ответила дочь.
- Он, что как курочка их высиживал? - Я попытался перевести разговор в нужное мне русло.
- Нет зе, конесно. У него их было всего-то два.
Холодок побежал у меня по спине.
- А почему два, а не десяток? - Мои попытки были беззубыми по сравнению с аргументами дочери.
- Потому сто в одном, на конце...
Меня пробил холодный пот.
- ... иглы его зизнь была, втолое он делзал пло запас на всякий позалный случай.
У меня отлегло от сердца. Как всё просто и без всякого подтекста. Мы со своеё испорченностью пытаемся понять такие простые истины. А дочь в это время продолжала:
- И когда длакон уже слизывал клубничку с Аленуски, Имануска удалил по яйцу и длакон согнулся от боли.
В моём испорченном мозгу опять зародились чёрные мысли, но я с успехом их подавил.
- Втолой лаз удалил по яйцу Ивануска, оно епнуло, конец игойки свамайся и длакон умел.
Господи, как всё просто. Но я уже не унимался:
- А второе запасное яйцо?
Дочь на секунду задумалась и тут же нашлась:
- Длакон его есе ланьше лазбил. Он его га столе оставил, а мыска безала, хвостиком махнула, оно и лазбилось, - и дочь рассмеялось своим звонким смехом, радуясь найденному решению. А затем заключила:
- И обнявсысь Алёнуска и Ивануска посли домой и стали зыть-позывать и доюла называть.
...Когда дочь уснула, я пришёл к жене на кухню.
- Ну, как сегодня сказочка? - поинтересовалась жена.
- Доблая и ладостная, - процитировал я дочь. - Девять с половиной недель называлась.
И я попытался в двух словах рассказать её содержание.
- Алёнушку украл дракон и, обмазав её клубникой и облив соком, хотел её "хряпнуть". А Иванушка, узнав об этом, так дал по драконьему яйцу, что тот умер на месте.
Жена перестала мыть посуду.
- А Алёнушку, случайно, не Эммануэль звали? - поинтересовалась она.
- А Иванушку- Казанова, - съехидничал я. -Вот с такими тёмными мыслями не понять этой чистой и доброй сказки.
И я гордо удалился из кухни, оставив жену с грязной посудой и грязными мыслями.
